Круг

Ладно, народ. Я здесь, потому что мне нужна ваша помощь. У меня не так много времени  (видите – скоро стемнеет). Всё, что мне нужно – это имя. Для меня уже слишком поздно, я не могу сделать очень многое, могу только оставить вам имя. Имя – это ключ, ключ, дабы остаться в живых. Напоминает о Докторе Кто, да?

Каждый раз, когда Доктор Кто вычисляет имя твари, тварь останавливается, а Доктор говорит что-нибудь остроумное, или понимает, как победить тварь, или, по крайней мере, Доктор стремглав убегает прочь со своим дружком. Чёрт возьми, Доктор Кто. Зануда, каких свет не видывал,  ориентир и пример для подражания в такие времена, как сейчас. Но я измучен. Солнце садится. А значит, скоро оно придёт за мной.

Всё началось прошлым летом. Я только-только получил свою степень бакалавра философии  (звучит как «я просрал кучу долбанных денег», но я уже получил работу по специальности, так что, думаю, меня можно было назвать счастливчиком), и мой сводный брат, его девушка и я отправились в путешествие по Европе. Мы все были испорченными богатенькими белыми детишками, впрочем, кроме Сары, девушки моего сводного брата. Она была избалованной мажоркой – но гречанкой.

В любом случае, мы делали всё, что нам, мать вашу, было угодно – начали в Англии и Франции, а потом проехались по всему континенту, и это было реально очень круто. Потрясающий жизненный опыт, несмотря на то, что мы угрохали на поездку дикую кучу денег. Мы планировали закончить путешествие в Греции, где семья девушки Дэйва (моего сводного брата, помните?) владела поместьем на острове. Сара и Дэйв шутили, что обязательно сведут меня с одной из очаровательных кузин Сары, и я был весьма взбудоражен (приятно взбудоражен) этим обещанием.

К тому же, я был действительно увлечён своей специальностью и греческой мифологией, поэтому я надеялся узнать до фига всего интересного и, возможно, увидеть какие-нибудь руины древних греческих храмов. Да, я их увидел, но, мать вашу за ногу, лучше бы не видел. Но так я думаю сейчас, а тогда...

В общем, мы прибыли на остров, познакомились с семьёй Сары, её кузины были горячими штучками, блджад, они были шикарны, но эти гречанки не обращали на меня ровным счётом никакого внимания. На самом деле, их больше заинтересовал Дэйв, который сейчас злил Сару больше, чем когда-либо. Поэтому она решила использовать меня в качестве оправдания за то, что увела их от Дэйва, и мы пошли осматривать пещеры на другой стороне острова. Конечно, это рушило все мои шансы на близкое знакомство со всеми этими классными греческими дамочками, но, чёрт возьми, я ботан; пещеры – это круто, и я хотел увидеть их.  Мы отправились в путь.

Когда мы прибыли на место, я понял: Греция не обманула моих ожиданий. Пляжи были солнечными, с белоснежным песком. Пещеры были вулканического происхождения или что-то вроде того, точно не знаю, но камни были чёрными и блестящими, как превосходный негатив фото. Сара уверенно вела нас вперёд, всё время болтала с нами о каких-то глупостях, всё время цеплялась за Дейва. Знаете, они полностью были погружены в свою романтику и на самом деле не хотели, чтобы я мешал им тут (я просто был отговоркой по поводу исчезновения Дэйва), поэтому я решил деликатно удалиться.

Знаю, знаю, вы бы никогда не ушли куда-то в одиночестве в ужастике, слэшере и прочей фигне, но я был на маленьком прекрасном солнечном острове в Греции, чья площадь не превышала четверти мили, а у меня ещё и фонарик с собой был. В общем, Сара и Дэйв остались в большом зале пещеры (честно говоря, казалось, что они вот-вот засосут лица друг друга), а я включил фонарик и углубился в пещеру. Я немного отклонился от верного направления и спустился чуть ниже, но я не волновался. Тут, знаете ли, большая разница: в фильмах ужасов и страшных историях герои всегда волнуются перед тем, как случается какая-то хрень, но я-то не волновался.

Волосы не встали дыбом, никаких мурашек по коже, исключительно спокойствие. Я отлично дышал, замечательно шёл  (только немного пригнулся), когда внезапно (без капса, пасаны) пол исчез. Несколько секунд я летел в кромешную тьму.

Я смачно ударился о землю. Позже я бы понял, что раздробил копчик, но тогда я чувствовал лишь тупую боль (баттхёрт, да). Я упал, как будто на пучок соломы, и уронил фонарик. Но я всё ещё не паниковал; фонарь был одним из тех супер-прочных  фонариков, поэтому я был уверен, что найду его. Эта уверенность, друзья мои, была вознаграждена.

Мои пальцы сомкнулись вокруг холодного металла ручки фонарика и, признаю, на какое краткое мгновение мне стало страшно включить его. Я пробормотал короткую молитву Б-гу-Или-Как-Там-Его-Впрочем-Неважно и дал своему большому пальцу короткую передышку перед тем, как нажать на резиновую кнопочку. Лампочка тотчас загорелась, но я почти мечтал о том, чтобы этого не случилось, потому что я увидел пол вокруг меня и то, что принял за пучок старой соломы. Это были кости.

Они реально были очень старыми. В смысле, эти кости вполне могли принадлежать Сократу, настолько древними они были, они хрустели подо мной. Прошла где-то минута, я сделал над собой усилие и прекратил паниковать, решив осмотреться вокруг. Матерь Софья, там была целая куча костей, достаточная, чтобы покрыть квадрат площадью десять на десять футов! Стены были толстыми, плотными и чёрными, из того же вулканического материала, что и остальная пещера. Исключением был лишь один кусок, футов пять над полом, где на стене что-то было нарисовано красным.

Круг. Просто безобидный, скромный круг, хотя и нарисованный чем-то тёмно-багровым, тем, что почти наверняка было человеческой кровью. Я сдержал дрожь и подошёл поближе. Мои ноги с хрустом давили эти кости, кости, сухие кости (ха-ха), и я подошёл вплотную, зажёг фонарик. Рисунок до сих пор выглядел вполне невинно, просто был не к месту и не попадал в круг света. Поэтому я направил луч фонарика на красный круг.

И тогда я почувствовал это. Весь страх, тоску, боль, ужас, которые я должен был почувствовать, когда провалился сюда. Я чувствовал что-то вроде крови, криков, боли, которые омывали стены этой маленькой комнаты в пещере, будто слои краски на картине. Прошло много времени, прежде чем я осознал, что это я кричу. Не для того, чтобы позвать на помощь, а из-за первобытного животного страха.

Дэйв и Сара нашли меня почти сразу. Я действительно не помню, как они появились, как вытаскивали меня оттуда, но я, должно быть, вопил ровно до тех пор, пока они не вытащили меня на поверхность, потому что всё оставшееся время до возвращения домой они расспрашивали меня, что же такого я видел. Я не мог рассказать им о круге, даже и не знаю, почему.

Что бы они ни спрашивали, я всегда отвечал “Кости. Я видел кости”.  В большинстве случаев они оставляли меня в покое. Ведь у них были они сами. Путешествие закончилось два дня спустя, и я почувствовал крайнее облегчение, поднимаясь в самолёт, потому что с тех пор, как я выбрался из этой пещеры, я не мог уснуть. Я не из тех парней, что могут не спать ночами, чёрт, я даже не люблю ложиться слишком поздно.

Но в ночь после того кошмарного инцидента в пещере я просто лежал в кровати без сна, неспособный пошевелиться, я чувствовал лишь непомерную тревогу. Каждый раз, когда я закрывал глаза, я чувствовал потребность немедленно открыть их, сейчас же, сию секунду! На вторую ночь после произошедшего в пещере, в ночь перед отъездом, всё было ещё хуже. Это было уже не просто чувство тревожности, это было ощущение, что нечто заставляет меня чувствовать тревогу.

Мои глаза непрестанно исследовали тьму, это было как наваждение – мне казалось, что какое-то существо двигается в пределах видимости моего бокового зрения, охотится на меня, наблюдает за мной. Я никогда ничего не видел, никаких монстров, чудовищ и сущностей, но я чувствовал это. Но в ту секунду, когда я взошёл по трапу и ступил на борт самолёта, я почувствовал себя в безопасности. Я почувствовал себя защищённым. Я проспал все десять часов полёта и чувствовал себя достаточно отдохнувшим, чтобы забыть обо всём этом ужасном испытании.

Ровно до тех пор, пока это не настигло меня. Я точно не знаю, сколько прошло времени, но не больше двух недель, я уже почти заставил себя забыть об этом существе. Я только-только начал работать менеджером в офисе друга по колледжу и привыкать (очень хорошо привыкать, кстати) ко всем тем деньгам, которые я собирался заработать.

Жизнь была прекрасна, я был счастлив, всё было хорошо, бла-бла-бла. А потом оно настигло меня. Первая ночь была такой же, как тогда – просто тревога, беспокойство, неспособность заснуть. Я был обеспокоен, но думал, что это просто повторение пройденного или что я ещё не готов к работе. Я пытался объяснить это рационально и выкинуть из головы.

Следующей ночью мне даже удалось немного поспать. Разумеется, на третью ночь тревожность вернулась как будто с местью, и я сел в кровати посреди ночи, включил свет, начал присматриваться и прислушиваться к чему-то – и знаете, что? Нечто было здесь, охотилось. Это было две недели назад.

Знаю, что вы мне не поверите. Если не брать во внимание всю эту хренотень с монстрами, всё равно, человек не может так долго обходиться без сна, но мне приходится. Я должен не спать! Я могу пересчитать каждую минуту всех этих двух недель. Днём я в порядке – немного дремлю, возможно, это меня и спасает. Но каждую ночь моя тревога становится всё сильнее и сильнее, а чувство, что это существо здесь, подавляет меня.

Сейчас я знаю, знаю, что это было что-то осязаемое, как будто монстры из сказок существуют, но я просто не могу узнать, что именно это было. Если бы я мог узнать, что это, как оно выглядит, чего хочет, я мог бы остановить это существо…или хотя бы сражаться с ним…или убежать. Блин, да кого я обманываю? Я знаю, чего оно хочет. Ему нужен я. И даже знай я имя этого существа, я бы не смог сражаться с ним. Но, может, если я узнаю его имя до того, как оно получит меня, я напишу имя этого существа на моих стенах. Или нарисую круг. В любом случае, время настало. Солнце садится, и я в самом деле чувствую это нечто.

Сегодня настала та самая решающая ночь. Оно голодно.

(Эта история приписывается человеку по имени Аллен Джейкоби.)