тысяча часов сумашедшего

От автора:  этот рассказ я посвящаю тем, кто уже устал бороться и быть сильным. Тем, кому хочется упасть на колени и расплакаться.

Ира: Игорь зашел сегодня за мной пораньше. Всё мыкался от угла к углу, пока я одевалась. Бесит прям. Не мог опоздать на пол часа для приличия разок. Ещё и с порога достал из рукава букет цветов. Точнее сначала нож, потом ленту, а потом уже букет. Фокусник бля.

Помню как мы с ним познакомились: однажды возвращалась поздно домой и нарвалась на наркоманов, мобилу захотели суки, так я одному по яйцам и дёру. Через квартал догнали и нож всадили в живот. Очнулась в больнице, как раз доктор иглу в спирте смачивает, зашивать щас будет. Все в крови. Страшно было, опять сознание потеряла. Ну вот в общем выхожу через три дня из палаты, выползаю практически, а в коридоре это парень сидит. На шее фиксатор, плечо замотанно и  на голове пучка волос нету. Как потом выяснилось, он в окно вышел, со второго этажа. Головой вперед. Ну, норм парень, чо. А сидит в коридоре и карты в руках теребит. Ну я села рядом, он мне и начал фокусы показывать. Даже боль немного поутихла, интересно было. Так мы с ним и провисели в больнице, развлекал он меня всю неделю. Помню его слова: «-Не злись на наркоманов. Лучше подумай, что она они скоро умрут. Всё, кто причинял тебе, когда любо боль умрут, сдохнут и сгниют. И их сожрут черви. Думай об этом и тебе станет легче».  Действительно полегчало, когда я подумала о них, как о двух трупах.

Потом в городе он меня нашел. Так у нас с ним и завязалось. И не развязывается пока только месяц.

А сегодняшний день как обычно прошел, ничего особенного. Вечером домой пришла, спать собралась. Легла уже и звонок. Игорь.

-Ир, ты спишь?

-Нет ещё, а что?

- Не удастся тебе поспать сегодня…

- Почему?

-у меня… - и тишина

- Что у тебя?

- у меня… проблемы... с родителями…

- Что с ними?

- Они… умерли

Ира приехала через пол часа. Я сидел комнате и смотрел на стену. Она была необычно красной, даже кроваво-красной, но не такой как раньше, точно. Я ещё не знал, что мне предстоит. Опознание тел. В телефонном разговоре мне сказали об аварии. Машина выехала на встречку и протаранила порш моего отца. Оба превышали скорость, плюс лобовое… четыре трупа.

В морг я входи тихо, там была самая настоящая мертвенная тишина. За окном давно стемнело, не смотря на  лето. Мы воли в комнату сплошь заставленную столами. Те, что стояли слева были пусты, а те, что справа… на каждом лежало по трупу. Отовсюду веяло холодом и безразличием. Эти серые стены, эти железные столы, эти бледные лица с пустыми глазами.  Ближе всего ко мне лежал  старик, видимо умерший от инфаркта. Рядом баба без ноги. Нога лежала рядом. То ещё зрелище. Правее два трупа без головы, у одного она была отрезана ровно, видимо ножом, а у другого как будто оторвана. Края головы были зигзагообразны, кожа в некоторых местах вытянута. А внутренности тянулись со стороны головы. И в углу, там, вдали от глаз, из темноты была повернута ко мне детская ручка, на вид лет 6-7, не больше, но такая же бледная и такая же мертвая как и всё, что меня окружало. Мурашки пробежали по спине. И в голове как будто щёлкнуло: смерть – часть жизни, а не её противоположность. Вдруг свет в этой комнате резко погас и   стало моментально темно. Не самое приятное ощущение – находиться в комнате с трупами и ничего не видеть.

-Простите. –Послышалось из противоположного угла. – Вы не должны были этого видеть, виноват.- Это был патологоанатом. Одет в халат, весь забрызганный кровью и со скальпелем в руках. И при всем этом он добродушно улыбался. – Проходите сюда пожалуйста, молодой человек.

Он махнул в сторону открытой двери, из которой исходил свет. Это была следующая комната. Сам он обошел меня и направился к дверному проему. Нужно было идти через трупы. Я сделал неуверенный шаг и мне тут же в нос ударил запах трупов. Я значительно ускорил шаг, практически побежал за врачом. Но я немного не рассчитал с силами и не вошел в поворот. Ударился боком о железную каталку с трупом и с неё что-то упало прямо мне под ноги.  Я наступил на этот скользкий предмет, он противно хлюпнул под ногой и растерся по кафелю. Я быстро убрал ногу и не знал что делать. Потом я обернулся. На полу, на шаг  позади меня, лежало сердце, бледно-бледно розовое и мертвое. Со следом ботинка. Мой живот скрутил спазм, я согнулся в двое и проблювался прямо на орган. С трудом представляю, как же он вернется на место, да и это было неважно для меня в тот момент. Мне было дурно, голова кружилась, ноги подкашивались. Было очень неудобно перед врачом, он усадил меня на стул в освященной комнате, всё крутился вокруг меня и всячески успокаивал. Потом сунул мне в руку рюмку и я её незамедлительно осушил. В голове прояснело, но не на долго.

- Вам предстоит ещё кое что увидеть, не забудьте. Я буду в следующей комнате.

Я посидел минутку, потом собрался с силами и встал. Третья комната была не большой и ярко освященной. Посередине неё было 4 стола, на них лежали трупы. Рядом был шкаф. Четыре трупа. Два мужчины и две женщины.  Я сделал неуверенный шаг ближе. Потом ещё. Голова закружилась и я оперся о стенку. Когда круги ушли с виду и я поднял голову, я понял что у двух трупов нету головы. У одной женщины и у мужчины. Другой мужчина был какой-то вытянутой формы, а его живот был накрыт черным покрывалом. У второй же женщины просто небыло кожи на лице, только кость, блестящая белым в некоторых местах. Лицо наверняка осталось на лобовом окне и на дороге. Смысл аварии стал очевиден. Этот мудак на джипе захотел повыёбываться перед своей бабой и вырулил на встречку, порше моего отца низкий, его могло и не быть видно за машиной спереди. Ну вот этот вышел на встречку, прибавил газу, увидел порш и попытался вернуться на место, но было поздно. Лобовая. Родителям моим колесами головы как отрезало, тела их все в осколках. Мужика этого прижало видать и спасателям, чтобы его вытащить, пришлось пополам разрезать. Я молча показал пальцем по-очереди, на отца и на мать. Врач согласно кивнул. Я развернулся, чтобы уйти, и, когда я поворачивался, мне показалось, что мне улыбнулся труп. Он скорчил улыбку и издевательски смотрел на меня своими красными глазами без белка. Когда я моргнул и вернул взгляд на его лицо, там уже небыло улыбки. И глаза были закрыты. Показалось, значит. Я поспешно вышел из морга, обойдя вдоль стены трупы, и вышел на улицу. Там стояла Ира и курила. Я тоже взял сигарету и нервно затянулся. Следующие десять минут мы молча курили. Я был совершенно повержен и смотрел только в одну точку.

- Как ты? – Всё же раздался голос Иры.

- Помнишь, я говорил что те, кто сделал тебе больно, когда нибудь умрут? – ответил я, продолжая бесцельными глазами пялиться в одну точку. - Так вот, те, кого ты любишь, умрут раньше…

Она молча закурила следующую сигарету. Я понял что дальше её держать нету смысла.

-Тебе пора ехать домой – сказал я ей.

- А как же ты?

- Я тоже. Я справлюсь один. Тебе ни за что не нужно видеть то, что видел сегодня я.

Она молча согласилась. Мы вызвали два такси и разъехались по домам. Я долго сидел у подъезда, не решаясь зайти в него. Да у сил не было. У меня такое первые: вроде руки слушаются, но предательски дрожат, нет уверенности в руках, и я это чувствую.  Я смотрел на деревья и видел в них несчастных людей, трупов, отрезанные руки и головы. Они пугали меня. Такие большие и движутся. Вот, теперь они как куча червей, огромная куча. А вот опять трупы. А вон та маленькая березка, это труп того мальчика, она такая же белая и мертвая. Меня передернуло. Я резко встал и вошел в подъезд. Когда я открыл дверь домой, то там было темно и пусто. Звуков не было. Абсолютная тишина.  Я сделал шаг в квартиру и с осторожностью включил свет. И именно в тот момент, когда свет включался, у меня снова случился глюк. Из-за поворота коридора выползал труп того парня, который был за рулем джипа. У него небыло нижней части тела, живот был разрезан пополам. За ползущим трупом тянулся долгий след крови и кишков. А его лицо насмешливо улыбалось, в то время как глаза светились красным. Это причудилось мне лишь на секунду. Потом появился обычный коридор, и лишь потухающие огоньки глаз напоминали о показавшемся трупе.  Я не отпрянул назад. Небыло страха, небыло сомнений, лишь холодный расчет и тошнота. Даже голова уже не кружилась. Во мне зажегся интерес к неизведанному. Мало кто видит трупы, ползущие по квартире и разбрасывающиеся кишками на весь коридор. И я опять себя баловал вопреки здравому смыслу.

Вся жизнь это испытание. И данная секунда не исключение. С такими мыслями и с замиранием сердца, я выключил и включил свет в коридоре ещё раз. Но ничего не произошло. Это меня слегка опечалило. Я вошел в кквартиру и двинулся медленно и бесцельно на кухню. Ничто не имело значение. Я открыл холодильник, вытащил таблетки и за раз проглотил штук шесть, не запивая водой. Максимальная доза – три, и я это отлично знал, но это уже не имело значения. Усну быстрее, просплю дольше, больше ничего страшного не случится.  Потом я направился прямиком в комнату. Сел напротив той же красной стены. Кровь. Да, на стене определенно была кровь, как я этого не понял сразу? Я поднял взгляд и увидел, что в самом верху стены, прямо под  потолком идет огромный и длинный разрез, точно такой же, какой бывает на человеческом теле от скальпеля. И из этого разреза не переставая, сочилась кровь.  Густая, красная, она нехотя выливалась из стены толчками, и так же нехотя текла вниз. Что же тогда происходит внизу, ближе к полу? Я опустил глаза и увидел, что кровь стекает по стене, доходит до пола и потом так же нехотя начинает заполнять весь пол. Я, словно завороженный, опускаюсь на колени и тянусь к крови рукой. Я не понимаю, что происходит у меня в голове в данную минуту. Одновременно в ней находится гора мусора, и она кристально чиста. Она тяжела в связи с навалившимися проблемами и в то же время она легка и бела. Я смотрю на свои руки, я их чувствую. Они не трясутся, движения уверенные и четки. Значит я на правильном пути. Я тянусь рукой ближе к крови, а она тем временем всё  приближается и приближается ко мне. На моем лице появляется улыбка психа. Я близок к счастью. Я почти уверен что это и есть то, что мне нужно от этой жизни. Это – моя цель. И тут меня отхватывает ужас, на лице появляется выражение страха, я хочу отдернуть руку, и мне вроде бы это удается, но один указательный палец меня не слушается. Он ближе всего к массе, которая ползет по полу ко мне. Он во сласти искушения. Он больше не принадлежит мне. И с этими мыслями я отключаюсь.  Таблетки подействовали.

Когда я открыл глаза, я увидел землю с высоты. Я подумал, что я лечу. И только спустя несколько секунд до меня дошло, что я лежу на балконных перилах, наполовину перевесившись за ограждение балкона, а у меня перед носом двадцать метров высоты. Что я тут делаю? Как я сюда попал? Не знаю. Я немедленно отпрянул назад. Что со мной? Я не знаю. И в этот момент я впервые по-настоящему испугался, это не было ужасом, это был вполне контролируемый страх, но всё же очень неприятный. Я испугался, что теряю над собой контроль.  Это пошатнуло мою уверенность в себе. Чтобы я ни делал, я всегда был уверен лишь в одном: что моё тело принадлежит лишь мне. И что только я могу им управлять. А то, что случилось сейчас, пошатнуло саму сущность, самое основание всего, на чем держался мой мир. Мне мгновенно стало противно моё тело. Им кто-то управлял. Я был марионеткой. Сердце пропустило удар. Страх. Волнение. Мои глаза расширились. Мне захотелось убежать, но было некуда.  Потом мне захотелось содрать свою кожу, срезать её ножом. Кусками, так, чтобы из меня вылилась вся кровь. Я уверен, я не умру. Моё сердце сильнее чем сотни обычных. Я выдержу. Я уверен, что ходить без кожи мне будет легче. По крайней мере я буду контролировать всё, что происходит с моим телом. Видеть его работу. Я не думал о боли, которую мог себе причинить. Боль – ничто, по сравнению с потерей контроля. Мне нужен нож. Я развернулся и зашел с балкона в комнату. Это была моя обычная комната. Кровавая стена… в голове мелькнули воспоминания вчерашнего кровопролития. Интерес зажегся с новой силой, и я не спеша  подошел к стене, и осторожно дотронулся до неё. Она была сухая. Наверху небыло разреза скальпеля, а на полу небыло крови. Это от таблеток, подумал я. Переборщил с дозой и меня торкнуло. Надеюсь, всё было именно так.  Я вспомнил про нож и двинулся на кухню, как вдруг с дверь три раза постучали.

Я неуверенно двинулся к ней, приложился к глазку. Это были парни из похоронного бюро. Привезли трупы. Я молча открыл дверь и впустил их, указав рукой на комнату родителей. Потом принес четыре стула, на который и поставила гробы.  Потом  носильщики, также молча, не произнося ни слова, удалились.

Я стоял в проходе и смотрел на два гроба, которые стояли в комнате. Меня охватывало странное и загадочное чувство. Влечение и отталкивание одновременно. Противоречия вновь заиграли во мне. С оной стороны хотелось подойти и открыть гроб, посмотреть, попрощаться с родителями, а с другой стороны хотелось убежать, сжечь эту квартиру, уехать из этого города, и не останавливаться, а бежать и бежать всё дальше и дальше от этого места.

Силы постепенно покидали меня, ноги тряслись, я сполз по стенке вниз, сел на пол и уснул.

… всё было как в бреду, я вышел из автобуса и направился к дому. Перешел дорогу, вошел во двор. Потом услышал громкие, частые и уверенные  шаги за спиной, я обернулся. Ко мне приближалось из темноты что-то большое и опасное. Я чувствовал опасность, которая исходила от этого существа, я испугался, я потерял контроль над собой, я побежал на ватных ногах, не разбирая дороги. Спотыкаясь, падая, но не чувствуя боли я бежал… бежал и понимал, что существо преследует меня и не отстает. Я обернулся её раз и увидел то, что осталось у меня в голове навсегда, что затмило даже те события, что произошли до этого: за мной бежал труп, тот самый, который был за рулем джипа, у него была только верхняя честь туловища, а вместо ног.. лошадь. Это был кентавр, но не обычный,  мертвый. Переход между человеком и лошадью выглядел ужасно и пугающе: внутренние органы были разбросаны и при беге отлетали в разные стороны, и из них неспешно втекала уже свернувшаяся кровь, превращаясь в жуков, шустро разбегавшихся в разные стороны. Голова  у кентавра выглядела ужасно: клочки волос были в некоторых местах оторваны, и там виднелась бледнено белая кожа, щека одна была порвана и трепыхалась на скаку, но больше всего выделялись глаза: они горели красным, оставляя длинные красные полосы за собой. Цвет глаз был точно такой же как и цвет свежей крови: глубокий и  красный. Увидел я это только лишь на секунду, но эта картина стояла у меня перед глазами её долго. Это  предало мне сил, в голове резко прояснилось, я ускорился и свернул в свой подъезд, бегом взобрался на свой этаж и открыл дверь. Спустя всего лишь две секунды, я уже стоял дома, за закрытой дверью , прильнув ухом к двери и слушал, что творится снаружи. Кентавр точно  не зашел в подъезд, вроде всё было спокойно. Вот только шум на кухне… я забыл выключить воду? да врятли. Я медленно двинулся на кухню. Сердце ускорило свой ритм ещё больше, кажется, что его стук был слышен на много километров от меня, этот стук заполнял собой всё вокруг, кроме шума воды. Мои руки тряслись, ноги подкашивались, глядишь вот вот упаду, но нет, я продолжаю идти на звук. Я зашел на кухню и обомлел. Там стоял мой отец и мыл посуду. Движения были довольно таки четкими и ровными, только кожа бледная и… нет головы. А из разреза на шее сочилась кровь, стекая вниз, пропитывая собою всю одежду и спускаясь ниже. Я попятился назад, пытаясь не шуметь, но всё таки урони горшок с цветком, и тот благополучно разбился, наведя такой шум, что услышал бы даже безголовый труп. И он услышал. Развернулся, постоял несколько секунд, словно разглядывая меня, и двинулся ко мне. А я развернулся и побежал, поскользнулся и врезался в дверной косяк головой и упал без сознания...

Я уже не понимаю  когда я сплю, а когда бодрствую. Я не знаю был ли это сон, или же всё случилось на самом деле. Но факт есть факт: я лежу на полу, около дверного косяка, а голова раскалывается. Только не понятно, по какой причине, то ли от удара, то ли от навалившегося в неё за последнее время мусора. Я попытался пошевелиться, но голову  пронзила страшная боль, и я отказался от попыток встать на ноги, да и вообще шевелиться. Так и пролежал на полу около часа, не способный к каким либо действиям. Потом собрался с силами и рывком встал сначала на колени, а потом и на ноги. Кровь отлила от головы, внутри организма, и перед глазами немедленно потемнело, я стал заваливаться вперед, теряя контроль над своим телом, сделал пару шагов, и понял, что потеряю сознание, если резко не приму горизонтальное положение. Но было слишком поздно. Моё тело уже падало вперед, и всё что я мог сделать, так это выставить вперед руки, чтобы не удариться головой об пол, но я просчитался. Получилось немного по-другому. Я падал, не видя ничего вокруг себя, и вдруг ударился головой и руками обо что-то твёрдое. Потом раздался очень громкий грохот, который, наверное, услышали все жильцы дома. И нежильцы. Понимание ко мне пришло секундой позже: я падал, да плюс ещё и выкинул руки вперед, но уперлись они не в пол, как я планировал, а в один из двух гробов, столкнув его со стульев. Гроб упал и раскрылся,  оттуда наполовину выпало тело отца. А его оторванная голова с большой скоростью выкатилась и покатилась прямо в мою сторону и остановилась буквально в полу метре от меня.  Его невидящие глаза сверлили во мне дырку. Лицо было бледнено белым и овальным, на нижней его части были видны ужасные ссадины. Нужно было прибраться в комнате, а для этого взять голову отца в руки и положить обратно в гроб. И как всегда говорил мой друг: «-прежде чем говорить фу, вспомни, что сначала вылез из члена своего отца, а потом из пизды своей матери». И с этими мыслями я встал и начал прибираться в комнате, как бы дико это не звучало.

На следующий день я похоронил своих родителей. Обычный пасмурный день. Неприятно бьющий по голове дождь. Всё как обычно, не считая двух смертей. Хотя похороны были тоже обычными. Цветы, сожаление и грустные взгляды. Всё это смутно запомнилось мне: сказалось истощение и недосып. Не помню как я добрался до дома. Толи сам пришел, толи принесли и положили в кровать. Прошло ещё две недели прежде чем я смог хотябы частично восстановиться. Восстановиться – сказано громко конечно….

Сегодня я пришел домой пораньше, планируя лечь и нормально выспаться. Последние дни сон никак не приходил ко мне, а пить таблетки после прошлого раза я боялся. Как обычно, перед тем как лечь в кровать, я обошел весь свой пустынный дом, заглянул в комнату к родителям. Там было пусто, но мне постоянно казалось, что оттуда может кто-то выйти.  Или выползти. Но это уже скорее мои фантазии. Я задернул шторы и лег. Прошло не меньше часа, прежде чем я уснул.

…я шел по осеннему лесу. Листья непрерывно падали с деревьев, а я шел, куда-то вперед, не задумываясь о направлении. Сырость и холод окружали меня со всех сторон. Осень пленила всё новые территории, имея в своём распоряжении лишь холод. Она поселяла его в души людей, а потом уже обволакивала им всё снаружи. Впереди послышался шорох, я остановился и прислушался.  Потом медленно двинулся вперед, дошел до ближайшего дерева и заглянул за него. Я увидел небольшую полянку, которая была также усыпана холодом и листьями как и всё в этом лесу. Но странность всё же была. Посредине стоял мальчик, совсем молодой. Он стоят спиной ко мне, опустив голову, и смеялся.  Звонкий детский смех покатился по этому холодному царству. Мальчик согнулся от смеха.  Он заливал всё вокруг своим теплом, вносил нотку разнообразия в окружающее пространство. Его смех зарождал надежду внутри тебя. А потом этот спасительный луч света резко оборвался выстрелом. Мальчик упал навзничь, и по желтоватой опавшей листве полилась его кровь. Огонек в душе немедленно погас и там наступила непроглядная тьма. Осознание этого сводило с ума. Я двинулся вперед, быстро оказавшись около парня, я сел на одно колено и перевернул его на спину. И тут же отпрыгнул от неожиданности: у парня было лицо моего отца. Мертвое, именно такое, каким я его первый раз увидел после смерти: тухлое, невзрачное, с потухшими глазами. Моя рука потянулась к его лицу. Палец опять вышел из-под моего контроля и уже был в нескольких сантиметрах от глаза отца. Я пытался сопротивляться, но всё было бесполезно, моя рука была всё ближе и ближе. И в тот момент когда палец дотронулся до лица, оно ожило. Ребенок с телом отца одним рывков встал на ноги, а потом бросился на меня и с невероятной силой прижал к земле. Поднял мою голову наверх, издал утробный рык оборотня, обнажив огромные зубы, и впился ими в моё горло.  Кровь хлестала во все стороны. Когда я проснулся, я сидел на кухне и держал в руке окровавленный нож. А рядом лежал мой отрубленный указательный палец. Мои невидящие и одурманенные глаза ходили из стороны в сторону, пытаясь найти то, ради чего стоит жить, но нет… нет смысла жить.  Эта мысль давно не давала мне покоя и я медленно перевел взгляд на кухонный нож. В нем отражалось мой лицо, всё серое, потухшее, но с красными горящими глазами. Я поднес нож к горлу и с силой надавил на него, пока по рукам не начала течь густая и теплая кровь. Нет, умирать не больно.