Черные вороны поднимались с такой же черной и влажной земли, взбивая клубы струящегося  тумана, и выглядело это так, будто сама земля комьями взмывала  вверх, подальше, повыше, словно желая покинуть эти места. Автобус нервно подергивался по бугристой и ямистой  дороге, заставляя голову сонной девушки, сидящей впереди рядом с водителем, постукивать в такт по стеклу. Иногда она  вздрагивала, и, как сова, вертела по сторонам головой, пытаясь определить, где они едут.

Автобус следовал кривым путем к большому городу, собирая людей из деревенек и поселков в округе. На одной из остановок в проржавелую дверь автобуса втиснулся грязный, неопрятный мужчина. Споткнувшись о ступеньку, он оперся почти всем своим весом на сиденье, в котором сидела девушка-сова. Она встрепенулась, и, даже не успев обернуться, почуяла мерзкий, зловонный запах, доносившийся от вошедшего мужчины.

- Братан! - сиплым голосом крикнул мужик водителю,  - брат! Довезешь до больнички? Хуево мне, брат!

Водитель обернулся, и, оглядев его с ног до головы, буркнул что-то вроде "стописят", и в его руку вомнулись две испачканные бумажки:

-Сдачу оставь на сигареты. Эх, мля, куда б сесть..  -  мужик протиснулся вглубь автобуса и сел на одиночное сиденье и тут же заговорил с сидящей неподалеку пожилой женщиной:

- Мать! Болен я!..

-Напьются и ездят непонятно куда, алкашня! - заворчала женщина,   - покоя никакого нет!

- Меня моя мать заразила, такая же как ты была... Только глаза черные-черные были, под конец-то..

Девушка, сидящая впереди, испуганно глянула на водителя. Он же, будто поймав ее взгляд, сказал:

-Не слушай его, алкаш есть алкаш, бомжара... Кого я вожу, блять…  Есть же люди!

Но девушка продолжала прислушиваться к монологу бомжеватого мужика. Обернувшись, она увидела, как он утирает лицо грязными ладонями. Видимо, грязь осталась на лице, образуя черные круги под глазами. Сами же глаза были впалые, постоянно слезились, белки -  грязно-серого цвета

- Я же ж, хороший сын был! А она так со мной, мать-то...  Батька-то еще в прошлом году погубила, схоронили его,  эх.  А он вернулся! Вернулся, покойничек!  И она потом вернулась, мать моя... Но тоже не она была, не она...

Люди в автобусе решили не обращать внимания на грязного пьяницу, кто-то поглядывал на унылые серые пейзажи за окном, кто-то просто спал. Девушка на переднем продолжала слушать пьяную исповедь. Ей было жаль его. Многие люди губят себя бутылкой, а потом несут такой несвязный бред. А бутылка ли губит, или то, что к ней подводит?

-Не знаю что уж она с отцом делала, но умер он, в день почернел! А потом такой же и вернулся, пришел, а мать-то как увидела его, снова за песни свои, меня из дому выгнала, да.. Я через два дня домой пришел, отца нет, а мать, как ни в чем не бывало.  Боялся я ее.. И то верно! Пришла она ко мне, двух  дней с похорон не прошло!

Тут мужик стал несвязно бормотать, всхлипывать, и вскоре уткнулся лицом в спинку сиденья перед ним. Затем он откинулся назад, его трясло, утерев с подбородка потекшие слюни, и, тяжело дыша, продолжил:

-В больницу мне надо, там помогут... Братан, сколько там до города? - крикнул он водителю.

-Подъезжаем уже, не буянь там! – отозвался водитель, нервно сплюнув в открытую форточку.

- Эх, не она уже была, не она... Видать то же, что и с батьком, с ней-то... Он  потом ушел, не вернулся больше, а ее по деревне видят, ходит она, корову, говорят, у Митрофановых пожрала, может, и не ее только... Ведьма, говорят, мертвая ведьма! А раньше-то, люди сами к ней шли, лечила она их, заговаривала… Эх!

Тут он замолчал, слышалось лишь только тяжелое сиплое  дыхание. Автобус всё так же мерно подергивался на кочках, а девушка, взглянув в окно, в отражении увидела свой напряженный взгляд. За окном проносились мокрые безлистые деревья, сквозь которые вдалеке просматривалась струйка дыма. Водитель закурил, выкурил одну сигарету, следом вторую. Девушка уткнулась носом в шарф, так как в автобусе царил зловонный смрад, состоящий из смеси запаха сигарет и усилившейся вони от грязного мужика. Она покрутила ручку, стекло опустилось и ее волосы разметались ветром по лицу и плечам.

- Не продует?- спросил водитель.

- Да нет, всё нормально. Воняет же.  -  она сказала это несколько громко и обернулась, чтобы посмотреть на реакцию алкаша. Но он молчал, и, казалось, даже не шевелился.

- Подъезжаем! Кто на Озерской выходит? - крикнул водитель.

Никто не откликнулся. Через  некоторое время послышался женский голос:

-На Гаврилова остановите?

Но водитель не успел откликнуться, его прервало дикое хрипение, доносящиеся сзади, вслед за которым послышались душераздирающие вопли. Водитель и девушка впереди обернулись и увидели следующую картину: грязный алкаш вскочил со своего места и буквально вгрызся в лицо сидящей неподалеку женщины. Другие пассажиры повскакивали со своих мест и устремились вперед.

-Останови! Тормози! - кричали они, стуча по двери и стеклам. Автобус несся по автостраде, неподалеку дымились трубы завода и виднелись немного обветшалые многоэтажные дома – такие всегда обычно стоят на окраине города.

Кто-то ударил водителя по плечу, руки его сорвались с руля и автобус понесло куда-то вбок. Он затормозил, но это не помогло, автобус накренился, затрещал и перевернулся. Все и всё полетели вверх дном: в салоне никто и не подумал пристегнуть ремни безопасности.  Девушка же на переднем была пристегнута, но и это не спасло ее от травм: чья-то сумка больно прилетела в голову, а от удара передняя панель буквально вывалилась ей на ноги. Послышался хруст, и в голове девушки промелькнула мысль: "Лишь бы это был пластик, лишь бы не ноги...", но резкая боль оборвала все мысли.  Люди стали пытаться выбраться наружу, кто-то выбил потрескавшееся стекло. Машины останавливались на проезжей части, из них выходили люди, чтобы поглазеть или, быть может, помочь.

Девушка потерла голову рукой - рука побагровела от темной крови, сочившейся из затылка. Она перевела ошеломленный взгляд на водителя: по его виску стекала струйка крови, он уже не дышал. Она попыталась выбраться, но безрезультатно, передняя панель, вмявшись вовнутрь, намертво придавила ее ноги. Сзади донеслось хрипение и тяжелое дыхание. Обернувшись, она увидела того грязного алкаша, или то, чем это было раньше. Он пробирался вперед сквозь поломанные и обкусанные тела, протянув посеревшие, даже почерневшие руки к ней.  Лицо и одежда были пропитаны кровью, позади него в салоне царил ужасный смрад. Он схватил ее за волосы и потянул к себе, вырвав клок. Девушка кричала и билась, звала на помощь. Ее крик прервался так же внезапно, как и всё произошло.

Расправившись с девушкой, он выбрался наружу и, подергиваясь, быстрым шагом проковылял в сторону остановившихся водителей.

-С вами всё в порядке?..

В ответ послышалось лишь дикое хрипение, и ему вторили звуки из руин покореженного  автобуса.